Три вдовы из Гонконга - Страница 58

– У тебя сегодня нет никаких заданий? – спросил Малко.

Китаянка тряхнула длинной косичкой.

– Нет. Но я должна....

– А бомб тоже нет?

На этот раз она улыбнулась.

– О, нет! Такое бывает не каждый день. Спасибо вам. Вы настоящий друг народа, – нараспев произнесла китаянка. – Я была уверена, что вы не империалист.

Малко громко от всей души рассмеялся. По Йик постепенно осваивалась, оглядываясь по сторонам.

– Зачем вам две комнаты? – спросила она. – Вы ведь живете один...

– Одна комната, чтобы принимать тебя, а вторая – чтобы спать.

Она вытянула шею в направлении спальни и вдруг так резко отшатнулась, словно вид кровати напугал ее до смерти. Брови китаянки нахмурились:

– Но тогда получается, что вы капиталист, если у вас столько денег, чтобы снимать две комнаты. Это нехорошо.

Она отлично усвоила марксистское учение, эта маленькая По Йик. Малко снова рассмеялся и показал на бутылку шампанского, которую находил у себя в номере каждое утро после повышения в должности. Вот такая трогательная забота персонала отеля!

– Ты уже пила когда-нибудь шампанское?

– Шампанское? А что это такое?

– Это что-то наподобие вина, но только намного лучше, – объяснил Малко. – В моей стране его пьют, когда люди счастливы или когда хотят отпраздновать что-нибудь...

По Йик посмотрела на бутылку с такой опаской, словно перед ней лежала граната.

– Это капиталистический напиток, – робко высказала свое мнение китаянка. – Я не знаю, можно ли мне его пить...

– Могу тебя заверить, что русские тоже пьют его и притом в больших количествах...

Глаза По Йик сверкнули огнем:

– Русские – не коммунисты, – жестко заявила она. – Они – гнусные пресмыкающиеся и контрреволюционеры. Так сказал Мао.

– Но Мао тоже пьет шампанское, – заверил китаянку Малко. – Я видел фотографии...

Вряд ли принцу удалось бы до конца убедить По Йик, однако она все же решилась на этот шаг.

– Тогда я тоже попробую, – произнесла девочка тонким голоском. – Но вы обещаете, что мне не будет плохо?

– Обещаю.

Малко встал, чтобы открыть бутылку. По Йик завороженно смотрела, как принц осторожно откручивает пробку. Послышался негромкий звук от вылетевшей пробки, и По Йик испуганно вскрикнула.

– Видишь, это что-то вроде бомбы, – заметил Малко для того, чтобы девочка снова почувствовала себя непринужденно.

Шампанское пенилось уже в обоих фужерах. Протянув один из них По Йик, Малко поднял свой:

– За нашу дружбу!

Китаянка молча повторила его жест. Не отрывая взгляда от Малко, она смочила губы и тут же закашлялась.

– Щиплет язык!

Малко опорожнил свой фужер.

– Этим он и хорош. Тебе нравится?

– Вкусно, – кивнула По Йик.

Одним залпом выпив шампанское, китаянка чуть откинулась на спинку дивана и задумчиво посмотрела на Малко. Принц улыбнулся в ответ. Прелестная По Йик! Через несколько лет она превратится в опасную фанатичку, которая, подняв кулак, будет идти в толпе по улицам Гонконга... Ну что же! По крайней мере, она узнала, что такое шампанское.

Малко чувствовал себя хорошо рядом с ней. Ее чистота контрастировала с той грязью, с которой он был вынужден постоянно соприкасаться. Даже если она и забрасывала порой картонные бомбы, то это только потому, что она еще совсем ребенок и не ведает, что творит.

Принц снова наполнил оба фужера, налив По Йик чуть поменьше, чем себе. Шампанское уже начинало действовать на девочку. Она расслабилась, а глаза ее стали влажными и нежными.

– Когда вы уезжаете из Гонконга? – вдруг спросила По Йик.

– Не знаю. Возможно, через несколько дней, – не подумав, ответил Малко и сразу же почувствовал, как она напряглась. Чтобы как-то утешить юную китаянку, он обнял ее за плечи.

– Почему ты меня об этом спрашиваешь? По Йик лишь покачала головой, ничего не ответив. Малко вдруг заметил, что по щеке девочки покатилась крупная слеза.

– Ты плачешь?

Она повернулась к принцу и обняла его, тесно прильнув к нему. Малко почувствовал, как его коснулись крошечные груди девочки. Она еще не носила бюстгальтер. Лицо китаянки было мокрым от слез. Не говоря ни слова, она неловко целовала его глаза, лоб, щеки, а затем, не разжимая губ, коснулась его рта.

Обхватив голову принца руками, китаянка с силой прижалась губами к его губам. Затем она чуть отстранилась от него и что-то прошептала по-китайски. Положив голову на плечо Малко, она изо всех сил прижалась к нему. Малко был бесконечно тронут. К счастью, здравый смысл ни на минуту не покидал его: для полноты счастья не хватало только обвинения в совращении несовершеннолетней...

Ох, уж это шампанское!

– Что ты сейчас сказала?

– Я люблю вас, – чуть слышно произнесла По Йик.

– Да нет же, – мягко возразил Малко. – На самом деле это нелюбовь... Ты просто находишь меня милым, вот и все. Я тоже нахожу тебя очень милой, нежной, очаровательной...

Китаянка вдруг резко отстранилась от него.

– Нет! Я люблю вас! – гневно воскликнула она. – И хочу выйти за вас замуж! Но я не смогу, потому что вы – капиталист, а я – коммунистка. И я буду несчастной всю жизнь...

Это уже напоминало сюжет плохонького западного фильма. Малко с трудом нашел, что сказать:

– Я снова приеду в Гонконг. Если ты будешь еще любить меня, то мы увидимся...

Она посмотрела на него с выражением бесконечной надежды в глазах.

– Это правда?

– Правда.

Однако спустя мгновение лицо девочки вновь омрачилось, и она, положив голову на его плечо, тихо произнесла:

– Вы не можете меня любить, потому что я не занимаюсь с вами любовью. Я не хочу заниматься с вами любовью...